Программное выступление Владимира Путина на Валдайском форуме не просто так почти совпало со 104-й годовщиной Октябрьской революции. Президент попытался изобразить себя как «умеренного консерватора» — в противоположность «революционерам-большевикам», под которыми он прозрачно подразумевает не только ленинскую гвардию начала прошлого века, но и многих современных политических деятелей. Посыл очевиден: либералы обезврежены, пострижены и посажены, врагом номер один для Кремля становятся коммунисты.
По следам «галош СССР»
Путин и раньше позволял себе не слишком исторически грамотные выпады в адрес большевиков. Достаточно вспомнить «бомбу», которую Ленин якобы заложил под советскую государственность или бессмертные галоши, которые, в воображении президента, у СССР никто не хотел покупать.
На сей раз облеченный высокой должностью самобытный историк заявил, что революция в стране привела к распаду вполне благополучной, испытывающей лишь некоторые неурядицы Российской империи. При этом, по версии Путина, большевики, «опираясь на догмы Маркса и Энгельса», попрали нормы человеческой морали и «основы здорового существования общества». Разрушили вековые ценности «вплоть до полного отказа от семьи».
Следующим пунктом идет намек на то, что много лет назад революционеры объявили отсталыми идеи классиков, а теперь в этом вопросе преемниками ленинской гвардии являются… американские поборники толерантности, упраздняющие гендерные различия и запрещающие «неполиткорректных» писателей.
И как вишенка на путинском историческом торте — история о том, как большевики «обобществляли» женщин.
Путь «антиреволюционера»
Себя президент провозгласил противником подобных социальных экспериментов, антиреволюционером, сторонником «умеренного консерватизма». Подразумевая, что в России есть силы, которые раскачивают лодку и пытаются повторить то, что проделали с несчастной страной проклятые большевики. В чей огород камень – понятно. Выборы показали, что в стране остались всего две серьезные политические силы.
Необычно резкая риторика Путина подтвердила: политические процессы в России стремительно ускоряются с пугающей власть неотвратимостью. И президента вместе с его окружением неизбежно затягивает в водоворот событий, которым они не могут управлять. По-другому действовать сейчас Путину просто невозможно.
Законсервировать былое
Идеология консерватизма не нова – ее и 104 года назад придерживались те, кто страстно желал сохранить свои богатства, влияние и власть. Им очень хотелось законсервировать свое исключительное положение в обществе. Право принимать любые решения, не советуясь с населением. Право судить кого угодно и как угодно. Право силой насаждать волю узкого слоя общества миллионам других людей. Именно эти «консерваторы», не желая поступиться даже малой частью своих привилегий, привели к краху в начале прошлого века Российскую империю. Именно они, пытаясь законсервировать хотя бы свою нажитую веками эксплуатации собственность, провалились в период с февраля по октябрь 1917 года.
Потом «консерваторы» долго тащились в обозе белогвардейцев, надеясь вернуть былое величие – ради этого соглашаясь и на интервенцию, и на раздачу иностранцам природных богатств страны. Но ничего не вышло.
В первую очередь, потому что консервировать эти люди хотели помимо прочего и широкомасштабную неграмотность населения, и недоступность медицинской помощи, и дикую экономическую несправедливость – те самые «основы существования общества», о разрушении которых большевиками так сожалеет сейчас Путин.
Переворот против лицемерия
Да, революционеры действительно попрали нормы тогдашней морали, которая подразумевала, что управлять государством могут исключительно люди из богатых семей – в интересах тех же семей. Что женщина – это по большей части домашняя прислуга. Что голос рабочего или крестьянина в избирательной системе весит гораздо меньше голоса какого-нибудь купеческого сынка. Что искать в суде справедливости простому человеку и надеяться не надо.
Естественно, путь преодоления того, что наслоилось за сотни лет, был труден, порой мучителен. Не было у революционеров учебников, не было пошаговых инструкций. Да и сами они были не ангелами, с небес сошедшими. Отсюда метания, пробы и ошибки, отсюда те мимолетные увлечения новомодными социальными веяниями типа «теории стакана воды», о которой решил упомянуть в своей речи президент, говоря об «отказе от семьи». Но сколько длились эти увлечения? Год? Два? Уже к середине 20-х о них никто и не вспоминал.
Зато развернулась масштабнейшая – особенно для только-только встающей на ноги страны – популяризация классиков во всех сферах культуры и искусства. Тех самых классиков, о которых так печалился президент Путин, и которых его предшественники-консерваторы просто не пускали к народу. Как ты сможешь оценить величие Пушкина, если не умеешь читать? Как ты сможешь понять масштаб творчества Верещагина, если у тебя физически нет возможности за всю свою жизнь хоть раз попасть в музей изобразительного искусства? Что ты сможешь сказать о Шекспире, если в театр тебя на порог не пускают – ты же не из «общества».
Большевики сумели выломать, выбить, вымести эти уродливые нагромождения циничной морали, ограждающей самоназначенные сливки общества от «черни». За это их консерваторы и не любят. Не упуская при случае возможность оклеветать. Байки насчет «обобществления женщин» в Советской России пускала в ход сначала белогвардейская пропаганда, затем эмигрантская, а позже и Геббельс не чурался. Однако впоследствии даже враги признавали, что в СССР семейные ценности удалось поднять на высоту, недосягаемую для лицемерной морали «консерваторов».
Каждому своё
Не зря говорят, что история повторяется дважды – первый раз в виде трагедии, а после – в виде фарса. В современной России Путин поднимает на щит даже не консерватизм, а политические «консервы» – нечто идеологически перемолотое, обезличенное, обильно сдобренное пропагандистскими приправами, дабы отбить неприятный запах далекого прошлого. Что ж, это его дело. У них – «консервы», у нас – Октябрьская революция, из истории которой мы, безусловно, продолжим извлекать полезные и поучительные уроки.
Евгений ОПОЯСКИН
